Последняя Золушка  - Наталья Костина

— Серый сказал, что он тоже может… от простого народа, да! — сказала Красная. — Что у него и опыт, и стаж…

— И что остальных кандидатов, если что, он просто проглотит!.. — мрачно закончила за нее Рыбка. — Вот что происходит, когда один неосмотрительно отрекается, а второй вообще ни о чем государственном не способен думать, потому как, видите ли, обиделся! Все! Старому Лесу приходит конец!

— Ой!.. — Шапочка в ужасе схватилась за щеки. — А что же делать?!

— Будет анархия, и массовые беспорядки, и расстрелы инакомыслящих… — мрачно пообещала Рыбка. — Пожары, наводнения, мор, чума и повышение цен на сахар и подоходного налога! А также налога на ввозимые транспортные средства! От тыкв до карет на твердом топливе включительно! Если только я не вмешаюсь! — добавила она, глядя на близкую к обмороку девицу. — А ну, живо! Бери бидончик и тащи меня во дворец!

Недоразумения начались почти сразу же. Во-первых, Золотая перестала помещаться в бидончик. Голова еще кое-как пролезла, остальное же крепко застряло на половине.

— Обратно! Обратно тяни! — глухо булькала Рыбка из тесного узилища. — Видишь — не проходит! Да осторожнее! Хвост оторвешь!

— Так скользкое ж все! — оправдывалась Шапка. — И чешуя того… в одну сторону вся растет!

— На то она и чешуя! — утробно пропыхтела Рыбка из бидона.

— Может, лучше все же внутрь… пропихнем? — робко предложила Красная.

— А потом что? — Золотая раздражилась на глупую девчонку. Пропихнуть-то всяко можно, а дальше? Обратно кто ее выпихивать будет? Если уже сейчас встало намертво?!

— Я щас мыльца принесу! — решила внучка регулярно воскрешаемой старухи — бабки, как по Рыбке, вздорной и глупой, с которой можно было бы так и не носиться. Но сама девчонка ничего… добрая! А мозги — дело такое… многим они большей частью и ни к чему!

Мыло тут же помогло, но оно, оказывается, еще и щиплется!

— Глаза… глаза промой! — Рыбка выдувала изо рта огромные радужные пузыри. — Глаза скорее!!..

Шапка опрометью потащила ее в ванную.

— Вот это по размеру! — одобрила Золотая, по-барски развалившись в цинковой лохани. — Колеса бы сюда — и как раз карета!

— Я сейчас ведро принесу! — решила Бейсболка.

Однако накладки все продолжались: все емкости в доме оказались заняты. Грибы, ягоды, яблоки… Серый, раздухарясь от перспективы подкупа электората каждым пятым бесплатным пирогом, таскал добро из лесу без остановки. Мать и бабка лихорадочно работали в четыре руки. Печь раскалилась так, что не продохнуть.

— А ты чего бездельничаешь? — рявкнула бабка. — А ну, быстро смородину чистить!

Красная опрометью кинулась обратно:

— Не выходит ничего! Все ведра полные, и меня ягоды чистить заставляют!

— Ништяк! — бросила Рыбка, разнежившаяся в лохани. — Говори быстро: хочу, чтоб вся ягода… — Она на миг задумалась и поправилась: — Не вся! А то в лесу тоже чищенная кругом будет! Ну говори! Чтобы вся ягода в ведрах была почищена!

— Почищена, помыта и сахаром пересыпана! — радостно воскликнула догадливая девчонка. — И переложена… но куда ж ее девать-то?!

— Конкретизируй! — приказывает Рыбка. — А то на полу все будет!

— В новые ведра! Пластиковые! Красного цвета!

— Сбрендила! — вознегодовала Рыбка. — У вас тут пластика и быть не может! Ишь, как где революция намечается, так всех и начинает тянуть на всякое инакомыслие! Пластик — первый враг экологии! Вам его и даром не нать! Но я могу в пожарные, если хочешь! Они тоже красные!

— Они ж на конус идут! Попадает все! Ладно, давай в эмалированные! Но только чтобы непременно красные!

«У девчонки явное пристрастие к этому цвету. Или это у них семейное?» — по ходу размышляла Рыбка, также пожалев и о том, что не захотела от имени Шапки и себе чего-нибудь понаряднее, чем просто железное ведро. Ну, хотя бы то же эмалированное… но не красное революционное — к революциям у Золотой было многовековое отвращение, — а лучше бы голубенькое! Или зелененькое! И с цветочками!

— Ржавчиной-то как несет!.. — брюзжит она, ворочаясь и умащиваясь в не слишком уютной посудине. — Крышкой накрой меня! И поехали!

— Привет! Ты куда?

— Во дворец! — отвечает Бейсболка. Принесла же навстречу нелегкая Кларку с Розкой! Теперь не отвяжешься!

— А в ведре что?

— Молоко из дворцовой кухни заказали!

— О! А мне как раз пить хочется! — заявляет Роза. — Ничего, если я немножко отопью?

— Нет! — отрезает бабушкина внучка и мамина дочка. — Чашку давай — отолью. А так, через край — антисанитария!

— Я с собой чашки не таскаю! — обижается Роза. — Мы вообще пришли того… в королевы записываться, да!

— Кандидатками! — скромно уточняет Клара. — Теперь каждая… девушка может записаться в королевы! Это называется демократия!

— Дерьмократия! — ворчит в ведре Рыбка. — Неси уж меня скорее! Жарко! И тесно! Королевы нашлись! Обе сразу! Куру двухголовую вам на герб! — Она начинает нервно хихикать. Ведро сотрясается. Роза подозрительно на него смотрит.

— Эй, Бейсболка! — говорит она. — Чего у тебя там… в молоке?

— Жабка-холодушка! — отрезает Красная. — Чтобы не скисало! Ну что, чашку найти тебе? Будешь молоко?

— Н-не надо… — отказывается Роза. — Что-то мне перехотелось…

— Ну, я пошла! Счастливо вам пройти! — Она кивает на огромную очередь из кандидаток в королевы, три раза обвивающую площадь. Почти у каждой девицы в руке мамин-бабкин пирожок. Эх, если б отборочные туры хоть раз в неделю проводились, они бы себе и замок купили не хуже королевского, и новую маслобойку, и…

— Ну, скоро ты?! — сварливо интересуются из ведра. — Все бока уже отдавила! И задыхаюсь!..

— Сейчас! — обещает Бейсболка и рысит сквозь никем не охраняемые ворота во дворец.

Король, Принц и Дракон сидят, пригорюнившись: вместе взирают из окна на беспорядки на площади.

Рыбка без обиняков требует посуду попросторнее и, умостившись в фарфоровом умывальном тазу — чудо какой таз, расписанный фиалками, нужно будет непременно потребовать за работу! — начинает.

— Ну, — говорит она, — давайте это все прекращать! Напоминаю, у каждого — только три желания! Говорить нужно четко, громко и конкретно!

— Хочу, чтобы все было по-прежнему! — по старшинству начинает Король.

— Неконкретно! — отрезает Золотая. — Одно желание пропало!

Король супится, хмурится, морщит лоб: должно быть, пытается конкретизировать.

— Хочу быть счастливым! — говорит Принц.

— Не считается! Не в моей власти! Хочешь быть счастливым — будь! Это можешь только сам!